– Вы любите мою дочь, лорд Роуден? – спросила она неожиданно.

Рис медлил с ответом.

– По всей видимости… да, – пробормотал он, наконец.

Он впервые говорил не о страсти, а о своей любви. И в этот момент ему захотелось признаться в любви Сабрине.

Анна всмотрелась в его лицо и лукаво улыбнулась. Было ясно: что-то в его ответе ей понравилось.

– Что ж, я считаю, что с обвинениями покончено, не так ли? А теперь, лорд Роуден, я согласна отправиться с вами домой, в Англию.

Морли щурился, глядя на бледные лучи солнца, пробивавшиеся сквозь узкие окна. Король действительно захватил все, что ему, Морли, принадлежало. Об этом сообщил мистер Дакуорт, служивший источником свежих новостей. Однако Морли – об этом мало кто догадывался – сумел скрыть очень многое. Да, он искусно прятал концы в воду, так что нельзя было ничего доказать. А если бы слуги закона узнали обо всех его махинациях, то повесили бы дважды.

– У меня есть очень любопытное письмо от мистера Джеффри Гиллрея, – сообщил адвокат. – Он доводится кузеном графу Роудену.

Услышав про графа, Морли пристально взглянул на собеседника. Адвокат же сказал:

– А не стоит ли нам кое-что обсудить подробнее до очередного судебного заседания? Как известно, день вынесения приговора все ближе.

– Неужели? – притворно удивился Морли. – Как быстро летит время. Даже в тюрьме.

– Если вы хотите в чем-то признаться мне, то сейчас самое подходящее время.

– А вам, мистер Дакуорт, больше нечего мне сообщить?

– Да, кое-что есть, – кивнул адвокат. – Вам может показаться интересной одна деталь. Граф Роуден женат на леди, которая, по слухам, дочь Анны Холт. Ее зовут Сабрина Фэрли.

Морли хранил молчание. Сообщение о жене графа Роудена и впрямь его заинтересовало. Как же отреагировал граф, когда узнал, что его жена, по-видимому, дочь Анны Холт? И каким образом на небесах случаются подобные браки?

Морли верил в гармоничность событий, происходивших в мире, но не верил в случайности и совпадения. Он всегда тщательно разрабатывал свои планы и действовал в строгом соответствии с ними, хотя в душе был поэтом и творцом.

– Что же вы молчите? – спросил адвокат. Морли пожал плечами, потом вдруг спросил:

– Вы верите, что я невиновен, мистер Дакуорт? Или вы руководствуетесь чисто профессиональным интересом?

– А разве это имеет значение?

Морли ухмыльнулся. Во многом их взгляды совпадали. И не исключено, что они могли бы успешно сотрудничать.

– Уж не надеется ли мистер Гиллрей подзаработать, а, мистер Дакуорт?

Молчание адвоката было более чем красноречивым, чем любые слова.

Морли понял, что следует предпринять. Пристально взглянув на адвоката, он заявил:

– Если вы не возражаете, то я намереваюсь поступить в этом деле по своему разумении. Пожалуйста, известите все заинтересованные стороны, в том числе и мистера Гиллрея… Итак, во вторник, перед оглашением приговора, я сделаю важное заявление.

Как бы там ни было, но мистер Дакуорт, который отнюдь не был против придания делу еще большей публичности, хотя хлопот при этом у него прибавлялось, легко согласился с предложением Морли.

Мистер Дакуорт утвердительно кивнул:

– Да, разумеется, мистер Морли. Полагаю, что ваше заявление не будет голословным. Ведь необходимы подтверждения…

– Да, несомненно, – ответил Морли с усмешкой.

– В таком случае я извещу палача, чтобы он не готовил заранее петлю под размер вашей шеи, – мрачно пошутил мистер Дакуорт на прощание.

Морли молча отвернулся и опять уставился на косо падавшие лучи. На губах его теперь змеилась улыбка.

– Вот, читай. – Том протянул Киту газету. «Ходят слухи, что некий граф, возможно, замешан в одном из самых громких скандалов за всю историю Англии. Видимо, поэтому он на днях покинул страну. Все прояснится во вторник, во время судебного заседания в Вестминстере».

Кит поморщился и вернул газету Тому.

– Где ты взял эту газету, Шонесси? Обычно тебя не интересуют подобного рода глупости.

– Конечно, все мои интересы не выходят за пределы «Эмпориума», – кивнул Том. – Но нас ведь связывают с Роуденом семейные узы, верно? Поэтому один из моих доброжелателей счел нужным вручить мне газету с этой заметкой. Мы, конечно, пойдем на завтрашнее заседание суда?

– Разумеется.

Кит спал и видел, как судья объявит Морли смертный приговор. Смерть человека никогда не доставляла ему удовольствия, но сейчас речь шла о справедливости, поэтому он не мог не радоваться приговору. Изменнику следовало воздать по заслугам. Так гласил закон, а он, Кит, уже более десяти лет состоял на службе у закона. И вот такая неожиданная неприятность, эта газетная заметка…

– Как ты думаешь, что все это значит? – Виконт кивнул на газету.

– Возможно, это всего лишь уловка, желание поднять шумиху с целью продать как можно больше мест в зале суда, – ответил Том, хотя не был уверен в том, что говорил.

А Кит сразу заподозрил подвох. Он слишком хорошо знал Морли – тот повсюду раскидывал свои щупальца.

Кит не был наивным и прекрасно знал: даже находясь в Тауэре, Морли мог плести свои интриги.

А тут еще Роуден… Но к какому же скандалу он мог быть причастен? И почему его жена упорно отказывается раскрыть тайну? Виконт не сомневался в порядочности Роудена. Конечно же, граф никуда не убегал и нигде не скрывался. А если Роуден куда-то уехал, то у него имелись на то веские основания. Только бы граф сумел выполнить то, что задумал. Ведь было ясно, что он затеял слишком опасную и рискованную игру.

Сабрина прочитала короткую заметку в газете, и пол закачался у нее под ногами. Стараясь успокоиться, она сделала глубокий вдох и тут же почувствовала, как чья-то рука ухватила ее за локоть.

– Надеюсь, мы поступили правильно, показав тебе эту газету, – ласково сказала Сильвия и повела под руку сестру к ближайшему стулу.

Но Сабрина, сделав несколько шагов, остановилась. Нахмурившись, взглянула на Сильвию и спросила:

– А он действительно уехал из Англии? – Сабрина почему-то считала, что непременно ощутила бы его отъезд, если бы он решил уехать навсегда. Впрочем, она нисколько не испугалась, прочитав заметку в газете. Напротив, пришла в ярость. Конечно, заметка – дело рук Джеффри. Джеффри предал ее точно так же, как и Рис, но предал исключительно из трусости.

– Роуден сейчас в Италии, – пояснила Сюзанна. – Об этом сообщил Уиндему слуга Роудена, а Уиндем передал Тому.

Том Шонесси, похоже, был знаком со всеми нужными людьми в Лондоне.

Сестры переглянулись, но ни одна из них не высказала вслух своих опасений.

Сильвия и Сюзанна, проявляя такт, ни о чем не спрашивали Сабрину и не просили ее поделиться тайной Риса. Старшие сестры знали только одно: что бы ни случилось, они в любом случае не оставят Сабрину в беде.

– Ты все еще хочешь пойти на судебное заседание? – спросила Сильвия.

Сабрина решительно кивнула:

– Да, конечно.

– А вы уверены, что они захотят меня видеть? – спросила Анна и тут же смутилась. Вопрос показался ей ужасно глупым, он с головой выдавал ее, и было ясно, что она боялась предстоящей встречи. Слишком долго она ждала ее.

Кроме того, ее раздражал Лондон – раздражал городской шум, а также запахи. Прежде она жила в провинции, в Горриндже, а затем поселилась в итальянской глуши, так что лондонская суета оказалась для нее слишком уж непривычной. Она не была в Лондоне семнадцать лет. Кроме того, Лондон относился к ней враждебно, он охотился за ней, хотел наказать. На душе у нее было тревожно и как-то не по себе. А ведь об этой минуте она мечтала долгих семнадцать лет!

Итак, она колебалась. Но затем все-таки собралась с духом.

– Да, я хочу их видеть, – сказала Анна. – Всех до единой.

– Отлично! – отозвался Рис. – Полагаю, что вы как раз застанете их всех вместе. Сейчас начало дня, а, по слухам, они редко разлучаются.